Альберт Рейнольдс Сабрина Рейнольдс Крис, их сын Портрет господина Леонарда Рейнольдса, прадедушки Криса. Голос за сценой.
Время действия — поздний вечер. На сцене большое кресло, обитое кожей цвета переспелой малины, огромных размеров черный кожаный диван, в углу комнаты камин. Над диваном висит портрет благообразного старичка, его почтенные седины аккуратно уложены в прическу, борода и усы подстрижены. Неподалёку от дивана расположился стол — навощенное дерево мягко отсвечивает, отражая каминный огонь. В комнате трое: средних лет мужчина с темными волосами, женщина-блондинка чуть помладше, восседающие на диване, и юноша лет 18, тоже блондин. Он бочком примостился в кресле, видно, что ему неуютно и здорово не по себе.
- Мама, папа, я не хочу-у-у... - тоскливо канючит Крис. - Ну почему я должен туда идти-и? - Сынок, ты должен продолжить дело своего прадедушки Леонарда, - важно отвечает г-н Рейнольдс, картинным жестом указывая на портрет над своей головой. - Ты же не хочешь огорчить прадедушку? - подхватывает г-жа Рейнольдс, смотря на сына. - Помни, ему мы обязаны своим состоянием! - Я не хочу в консерваторию-у-у... - тянет Крис. - Мало мне было музыкалки, что ли? И так все свободное время на эту бандуру убива-а-ал... - Не на бандуру, а на виолончель, сынок! И почему убивал? Ты же гордость всего выпуска! Лучший виолончелист школы! - Крис, перед тобой откроются пути во все концертные залы Мидгара, да и не только его — все лучшие залы мира будут сражаться за то, чтобы ты выступал в них! - горячо убеждает юношу мать. - Это же так прекрасно - слава, деньги, почести! - И прадедушка будет доволен, - подытоживает г-н Рейнольдс. - И мы с матерью счастливы. Крис вздыхает, глядя в пол. Больше всего на свете ему хочется сбежать куда подальше из этой комнаты и не слушать увещевания родителей. - Так что иди, сынок, и начни как следует готовиться к экзаменам в консерваторию, - говорит г-н Рейнольдс, поднимаясь с дивана. - Я уверен, впереди у тебя большая жизнь настоящего артиста. - Мы будем гордиться тобой, солнышко, - умильно улыбается г-жа Рейнольдс, вставая вслед за мужем. - Спокойной ночи, лапусик, иди спатиньки. - Иду, - бурчит Крис, не делая попыток покинуть кресло.
Родители уходят. Крис остается один в пустой комнате, забирается в кресло с ногами и печальными глазами смотрит на портрет.
- Если бы ты был знаменитым футболистом или хоккеистом, ну или хоть боксёром, что ли, - говорит он портрету прадедушки. - Так нет, надо было тебе пиликать на этой дурацкой виолончели! Меня десять лет заставляли учиться играть, а теперь еще и в консерваторию прочат. Это несправедливо — я не хочу становиться таким, как ты! Я вообще не люблю виолончель! Из-за тебя, старый дурак, моя жизнь превратится в настоящий ад — да-да, прадедушка Леонард, ты виноват в этом, и только ты...
Последние слова он произносит чуть не плача, достает из кармана платок и неизящно сморкается в него. Пугливо озирается, не видел ли кто такого проявления дурных манер, и снова обращается к портрету.
- Почему я должен был стать виолончелистом? Мало того, что я даже не мог пойти поиграть с друзьями в футбол или волейбол — как же, сразу крики: «Крисонька, как же твои руки? Крисонька, а если ты упадешь и ушибёшься головочкой, слух потеряешь? Зайчик, немедленно домой — тебе пора заниматься!» - так еще и вид дурацкий, когда играешь на этой лоханке! Сидишь враскорячку, водишь смычком по струнам, пялишься в ноты, словно ботан в энциклопедию — суперкласс выглядишь, не правда ли? А всё ты, чтоб тебе на том свете пусто было!
Закончив тираду, Крис встает с кресла и подходит к столу. Он знает, что там отец прячет коньяк, выдвигает ящик и достает плоскую металлическую фляжку. Отвинчивает крышечку, торопливо делает глоток, сразу же давясь и кашляя. Бестолково машет перед лицом руками, и хочет уже убрать фляжку обратно, но передумывает и отпивает еще несколько глотков — с тем же эффектом. Коньяк вышибает из глаз слёзы, Крис морщится и гримасничает. Ещё один глоток и емкость укладывается на место, а юноша снова залезает в кресло.
- Если бы ты сейчас был на моем месте, чтобы ты сделал? - спрашивает он, глядя на портрет уже не совсем трезвым взором. - Ну что? Что? Ответь, а? - Я бы сбежал, - отвечает прадедушка Леонард Рейнольдс, благожелательно глядя на правнука. - Кто здесь? - подскакивает Крис в кресле. - Кто это говорит? Смотрит по сторонам, видит, что в комнате он один — ну, если не считать портрета. - Я, твой прадедушка, - доносится голос. - Что-о-о? - Крис не верит своим ушам. - Ты... это ты со мной разговариваешь? - Именно с тобой, правнук. - А почему? - Потому что ты попросил меня ответить, что бы я сделал на твоем месте, - говорит тот же голос, да еще и добродушно посмеивается. - То есть — ты бы сбежал? - не верит своим ушам Крис. - Именно так. Сбежал бы подальше, и чтобы искать не стали. - Они везде найдут, - уныло отвечает юноша, вздыхая. - Да ну? - деланнно изумляется голос. - А подумать? - Что тут думать, ты нам столько денег заработал, что мои родители десяток частных детективов наймут на поиски и даже не почешутся. Так что не получится ничего. - А может, получится? Ты ведь даже не пробовал, а уже руки опускаешь — не по-нашенски это, правнук. - Прадедушка Леонард, а почему ты мне всё это говоришь? Я думаю, ты бы тоже пожелал — ну, если бы дожил, конечно - чтобы я пошёл в консерваторию? - Эх, Крис, да потому, что нельзя так, - доносится еще и тяжкий вздох. - Тебя всю жизнь играть заставляли — а ты и не хотел этого вовсе. И дальше учиться желания нет. Так что вали, не раздумывая. Если переломаешь себя, поступишь всё-таки по воле родителей, мир приобретёт еще одного плохого музыканта — а потеряет, возможно, кого-то гораздо более нужного. - Почему это я плохой музыкант? - обижается Крис. - Я лучший в выпуске! - Думаешь, я не слышу, как ты играешь? Души нет в твоей музыке, только голая техника, поверь уж старику. - Верю, - со вздохом соглашается юноша. - Тебе виднее - ты ж гений у нас, гордость семьи. А я так, погулять вышел. - За чем же дело стало? Пойди да сбеги, мир посмотри, авось, не будешь потом меня с укорами вспоминать. - А вот и пойду! - Крис вскакивает с кресла и подбегает к портрету. - Спасибо, прадедушка! Прямо сейчас и отправлюсь!
Крис вылетает из комнаты и бежит прочь. Он не видит, как старик на портрете ехидно улыбается и снова принимает прежнюю позу и благообразное выражение лица.
Голос за сценой:
- Утром Крис Рейнольдс подал документы в Академию ШинРа. Через несколько месяцев он уже проходил стажировку в Департаменте Административных расследований, сиречь ТУРК, где и выбрал для себя псевдоним Нунчаки. На виолончели Крис теперь играет только для себя, и каждый раз благодарит прадедушку, чьи слова наставили его на путь истинный. Да, одним посредственным музыкантом меньше — а кем, интересно, больше?
-
-
25.06.2010 в 18:33читать дальше
-
-
25.06.2010 в 18:38