читать дальшеМой хозяин не любит тайн. Тайны, говорит он, существуют для того, чтобы дураки любопытствовали, а умные от этого любопытства помирали. Ему проще — он всего лишь гений. Хватает тайну за хвост, лупит об косяк и готово дело: вот тебе почти-бессмертие Воронов, вот тебе применение штопора вместо крючка для полотенец. Но меня он почему-то любит. Достает из футляра, проводит пальцами по моему черному телу, и я начинаю петь для него. Никто не догадывается о моем существовании, даже Эльфи, не говоря уж о Ширсе. Знать, что ты единственная тайна хозяина — гордыня или несчастье? Он всегда рассказывает мне, чем живёт. И я покорно повторяю за ним слова. Спокойствие и боль, радость и гнев. Страх — редко, презрение — часто. И никогда — любовь. Мой хозяин со мной уже давно, мы привыкли друг к другу. Научились понимать с полузвука, с беглого взгляда. Правда, притирались долго. Когда семилетний малыш впервые взял меня в руки, я заныла, засвистела, заругалась. Как — меня? Этот крошка-неумеха? Немедленно положи меня на место, мальчик! Я флейта, а не детская пищалка, мое место — у губ мастера; а твой сопливый ротишко пусть заткнётся леденцом. Но упрямый ребёнок не отставал, пробовал так и сяк поладить со мной. Я не сдавалась: негоже даме соглашаться на первом же свидании. До сих пор удивляюсь, почему он не отступился. Я вела себя как избалованная кукла, нарочно выпевая не в лад, подсовывая под пальцы не те клапаны. Малыш пыхтел, шмыгал носом, даже пустил слезу, но я была неумолима. Когда мальчик пришел во второй раз, я встретила его более благосклонно: позволила себе спеть несколько звуков, чтобы показать, на что способна. Ух, как он обрадовался! Заскакал, прижав меня к пузу, только что из штанишек не выпрыгнул: лямки не дали. А потом взял да и удивил. - Меня зовут Фухито. Можно, я дам тебе имя? Я от удивления не нашла, что ответить. Малыш принял молчание за согласие. - Тогда будешь Майной. Ты же поешь на все голоса, и птичьи и человечьи. Вот так мы и зажили: я и хозяин. Когда он нашёл Эльфи, то стал реже просить меня петь. Я не обижалась — понимала, что бестолку. И каждый день ждала, что Фухито урвёт полчаса, чтобы побыть со мной. А потом была Лавина и новая жизнь. Я перестала узнавать в хозяине малыша, когда-то назвавшего меня птицей. Что-то жрало его изнутри, искажая и пачкая. Я старалась помочь Фухито, но он не слышал моего голоса. Теперь он слушал только себя — а говорил, что Планету. Когда хозяин все же делился со мной своими планами, я молилась, чтобы они не сбылись. Пыталась втолковать ему: оставь людям выбор. Втуне — он шел все дальше, таща меня за собой. Я устала петь о смерти. Сегодня он прямо сказал, кем хочет стать. Прости меня, хозяин. Я не буду больше петь для тебя.
* * * * *
Фухито вытащил флейту из футляра, приговаривая, что недолго человеческой пакости поганить Планету. Циркониад — вот единственное лекарство, радикальное средство избавления от болезни. Поднёс к губам свою Майну, положил пальцы на клапаны, дунул. Майна закричала. Вырвалась и ударилась об пол. Фухито брезгливо поморщился, отбрасывая обломки под кровать. - Ты тоже меня предала, дрянь? Почему? - шипел он сквозь зубы. «Потому что тебя больше нет», - сказала про себя разбитая Майна. Фухито не услышал её. Ведь теперь он слушал только себя.
Заказчик
Я тоже догадывалсь. ^_^
Фссссееее, у Фухито появилась личная дразнилка!
Какая ж это дразнилка, это так - сокращение...
Прелестно)))